Всех московских школьников обязательно водят на экскурсию в Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. И обязательно знакомят с экспозицией Египетского зала. Однако мало кому известно, что ценнейшая в мире коллекция собрана Владимиром Семеновичем Голенищевым и его экспедициями.
Русский дворянин, блистательный искусствовед, исследователь, определивший значение и роль многих выдающихся памятников египетского искусства, В.С. Голенищев был поистине энциклопедической личностью.
Родился 17 января 1856 г. в Петербурге в семье преуспевающего купца первой гильдии Семена Васильевича Голенищева и его жены Софьи Гавриловны. В 1875 г. окончил Первую Петербургскую гимназию, четыре года спустя – факультет вос - точных языков столичного университета. Чем объяснить такой выбор? Может быть, повлияли рассказы гувернера о древностях, и Владимир еще подростком страстно «заболел» историей Древнего Египта. В 14 лет он приобрел свой первый египетский артефакт, легший в основу его огромной коллекции. Говорят, что египтология сама выбирает фанатов…
Владимир Голенищев был самоучкой, учил египетский язык сам по иностранным изданиям, однако буквально за несколько лет ему удалось войти в число лучших в мире исследователей Древнего Египта. Кстати, он владел 13 языками! Еще в студенческие годы он буквально дневал и ночевал в Императорском Эрмитаже. В 1880 г. официально устроился туда на службу сверх штата, без жалованья, и занялся систематизацией египетских древностей, которых в запасниках гигантского музея хранилось немало. Голенищев начал работу по каталогизации, реставрации и исследованию древнеегипетских памятников. Здесь им было сделано несколько блестящих открытий, на которых основывалась его мировая слава – прежде всего, обнаружение и публикация трех великих древних литературных текстов, известных как «Поучение для Мерикара», «Пророчество Неферти» и «Сказка о потерпевшем кораблекрушение». В 1891 г. им был завершен полный каталог египетского собрания Эрмитажа. Позже издал на собственные средства путеводители по египетской и ассиро-вавилонской экспозициям музея, которые затем бесплатно раздавали посетителям.
В. С. Голенищев не мог не интересо - ваться религиозными и заупокойными текстами, которыми столь изобилует письменность древнего Египта. Так, второй по времени работой восемнадцатилетнего египтолога было издание более ранней редакции 108-й главы «Книги Мертвых», которая была записана иератическим шрифтом на стенах деревянного саркофага Среднего царства из Эрмитажного собрания. Владимир Семенович Голенищев по существу стал адептом изучения текстов саркофагов.
Родился 17 января 1856 г. в Петербурге в семье преуспевающего купца первой гильдии Семена Васильевича Голенищева и его жены Софьи Гавриловны. В 1875 г. окончил Первую Петербургскую гимназию, четыре года спустя – факультет вос - точных языков столичного университета. Чем объяснить такой выбор? Может быть, повлияли рассказы гувернера о древностях, и Владимир еще подростком страстно «заболел» историей Древнего Египта. В 14 лет он приобрел свой первый египетский артефакт, легший в основу его огромной коллекции. Говорят, что египтология сама выбирает фанатов…
Владимир Голенищев был самоучкой, учил египетский язык сам по иностранным изданиям, однако буквально за несколько лет ему удалось войти в число лучших в мире исследователей Древнего Египта. Кстати, он владел 13 языками! Еще в студенческие годы он буквально дневал и ночевал в Императорском Эрмитаже. В 1880 г. официально устроился туда на службу сверх штата, без жалованья, и занялся систематизацией египетских древностей, которых в запасниках гигантского музея хранилось немало. Голенищев начал работу по каталогизации, реставрации и исследованию древнеегипетских памятников. Здесь им было сделано несколько блестящих открытий, на которых основывалась его мировая слава – прежде всего, обнаружение и публикация трех великих древних литературных текстов, известных как «Поучение для Мерикара», «Пророчество Неферти» и «Сказка о потерпевшем кораблекрушение». В 1891 г. им был завершен полный каталог египетского собрания Эрмитажа. Позже издал на собственные средства путеводители по египетской и ассиро-вавилонской экспозициям музея, которые затем бесплатно раздавали посетителям.
В. С. Голенищев не мог не интересо - ваться религиозными и заупокойными текстами, которыми столь изобилует письменность древнего Египта. Так, второй по времени работой восемнадцатилетнего египтолога было издание более ранней редакции 108-й главы «Книги Мертвых», которая была записана иератическим шрифтом на стенах деревянного саркофага Среднего царства из Эрмитажного собрания. Владимир Семенович Голенищев по существу стал адептом изучения текстов саркофагов.
Первые раскопки в 1884 году В.С. Голенищев финансировал сам. Однако более всего исследователь был увлечен лингвистикой и египетским искусством, которое не просто знал, но и очень тонко чувствовал. Следующие четверть века ученый регулярно посещал Египет и неустанно пополнял свою коллекцию рукописей и артефактов, которая насчитывала около 6 тысяч единиц. Этот частный «египетский музей», располагался в петербургской квартире ученого на Моховой,15 и был доступен всем желающим. Хозяин любил принимать гостей и охотно, когда было время, сам водил экскурсии, давая пояснения. Кстати, экспонаты для него Голенищев находил не только на берегах Нила. История многих покупок так и осталась неизвестной, но о некоторых из них он сообщал в своих письмах – где купил, когда. Существует его рассказ о том, что где-то на Невском распродавалось имущество антикварной лавки, и Голенищев увидел, что из какой-то корзины торчит папирус. Он купил его, зашел в Эрмитаж, где он тогда работал, развернул, увидел, какая потрясающая там вещь, побежал обратно, чтобы справиться вообще, чье же имущество хотя бы распродавали, чтобы узнать историю вещи, но там уже ничего не было.
Проявлением бескорыстного служения науке являлась постоянная готовность В. С. Голенищева предоставить любой ценный памятник своей коллекции тому ученому, который им заинтересовался и который, по его мнению, мог успешно справиться с трудностями, стоявшими на пути издателя. Так, Владимир Семенович опубликовал четкие фототипии рукописей с неизвестным ему шрифтом, приобретенные им зимой 1888/89 г. в Египте, и мотивировал опубликование фототипий следующим характерным для него заявлением: «Предлагаю их на рассмотрение ученых более опытных, чем я, в дешифровании еще неизвестных письмен». Купленный в Александрии той же зимой фрагмент папируса с остатком еврейского текста был передан Голенищевым крупному русскому гебраисту А. Я. Гаркави, а приобретенные тогда же в Каире две клинописные таблички он предоставил для издания британскому востоковеду Генри Сейсу.
Житейская драма. В 1908 году средства Голенищевых, вложенные, в основном, в Среднеуральское золотопромышленное общество, контролировал супруг сестры Владимира Семеновича, который проиграл все нажитое семьей состояние (по другой версии, Среднеуральское золотопромышленное акционерное общество, пайщиком которого был Голенищев, просто разорилось). Владимир Семенович оказался практически без средств и был вынужден выставить свою уникальную коллекцию на продажу.
Зарубежные музеи предлагали ему огромные деньги, но Голенищев был непреклонен: «Моим искренним желанием, конечно, было бы, чтоб это собрание, которое я всегда мечтал сохранить при себе до конца жизни и которое я хотел завещать в один из отечественных музеев, не ушло за границу, а осталось в России, будь то в Санкт-Петербурге или Москве». Cтараниями профессора Ивана Владимировича Цветаева (отца поэтессы Марины Цветаевой) удалось убедить депутатов Государственной Думы в том, что это уникальное собрание не должно покинуть Россию. После колебаний Дума 10 мая 1909 г. одобрила «Закон о приобретении в государственную собственность коллекции египетских древностей статского советника В. С. Голенищева».
Житейская драма. В 1908 году средства Голенищевых, вложенные, в основном, в Среднеуральское золотопромышленное общество, контролировал супруг сестры Владимира Семеновича, который проиграл все нажитое семьей состояние (по другой версии, Среднеуральское золотопромышленное акционерное общество, пайщиком которого был Голенищев, просто разорилось). Владимир Семенович оказался практически без средств и был вынужден выставить свою уникальную коллекцию на продажу.
Зарубежные музеи предлагали ему огромные деньги, но Голенищев был непреклонен: «Моим искренним желанием, конечно, было бы, чтоб это собрание, которое я всегда мечтал сохранить при себе до конца жизни и которое я хотел завещать в один из отечественных музеев, не ушло за границу, а осталось в России, будь то в Санкт-Петербурге или Москве». Cтараниями профессора Ивана Владимировича Цветаева (отца поэтессы Марины Цветаевой) удалось убедить депутатов Государственной Думы в том, что это уникальное собрание не должно покинуть Россию. После колебаний Дума 10 мая 1909 г. одобрила «Закон о приобретении в государственную собственность коллекции египетских древностей статского советника В. С. Голенищева».
Коллекцию привезли в Москву, на Волхонку, в специально построенный Египетский зал Музея изящных искусств им. императора Александра III (нынешнего ГМИИ им. Пушкина). На открытие му - зея, которое состоялось 31 мая 1912 года, В.С. Голенищев не приехал. Видимо, расставание с коллекцией было для него болезненным. Не нашел в себе сил увидеть свои сокровища в чужих стенах.
В 1910 г. из-за тяжелой болезни жены, француженки Сесиль Отела, Голенищев переехал во Францию и поселился в Ницце, родном городе жены. С 1915 года, по приглашению, переехал в Египет...
Он расстался с Россией, расстался с ней болезненно. За свою уникальную коллекцию, которая по самым скромным меркам была оценена в 350 тысяч рублей, огромную по тем временам сумму, Голенищев получил ренту – 24 тысячи рублей в год. Возвращаться в Россию после революции 1917 года он не захотел, тем более что всех денег, полагавшихся ему за продажу коллекции, Владимир Семенович так и не получил: советское правительство отказалось от выплат по царским счетам ученому, благородно оставившему свои сокровища на родине.
В 1923 году Голенищев основал кафедру египтологии в Каирском университете, а в 1924–1929 гг. возглавлял ее. Уникальный случай – русский ученый стал основателем египтологии. Владимир Семенович опубликовал том каталога папирусов каирского Египетского музея и до последнего дня жизни продолжал работать над своим главным трудом – большим исследованием синтаксиса египетского языка, которое осталось незавершенным…
Его дом был одним из интеллектуальных центров Каира. Французский египтолог Ж. Сен-Фар Гарно (впоследствии первый директор парижского Центра Владимира Голенищева) так писал о нем: «Голенищев был не только одним из самых сильных, но и одним из наиболее индивидуальных умов своего времени. В этом отношении, подобно Виктору Лорэ во Франции, он оказал всем нам неоценимую услугу, предостерегая против готовых идей и предвзятых теорий. Он сам служил примером. Деликатный и ис - кренний, он никогда при этом не задевал тех, кто придерживался иных взглядов… Оставаясь, несмотря на свой почтенный возраст, молодым и душой и телом, Голенищев в 1935 году был уже личностью легендарной… Какой другой египтолог открыл, опубликовал и перевел рукописи (уникальные!) столь большого числа литературных шедевров? Какие другие археологи, какие хранители музеев показали себя более компетентными и опытными собирателями, чем этот специалист по эпиграфике? Все эти качества, столь многообразные и блестящие, придавали ему в наших глазах неоспоримое превосходство».
В 1929 году В.С. Голенищев уехал в Ниццу, там он пережил Вторую миро - вую войну, а 9 августа 1947 г. скончался в возрасте 91 года. В 2006 г. в Каире ему был воздвигнут памятник. Здесь его хорошо помнят – пожалуй, лучше, чем в России, хотя коллекция Голенищева до сих пор является гордостью московского Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.
В 1910 г. из-за тяжелой болезни жены, француженки Сесиль Отела, Голенищев переехал во Францию и поселился в Ницце, родном городе жены. С 1915 года, по приглашению, переехал в Египет...
Он расстался с Россией, расстался с ней болезненно. За свою уникальную коллекцию, которая по самым скромным меркам была оценена в 350 тысяч рублей, огромную по тем временам сумму, Голенищев получил ренту – 24 тысячи рублей в год. Возвращаться в Россию после революции 1917 года он не захотел, тем более что всех денег, полагавшихся ему за продажу коллекции, Владимир Семенович так и не получил: советское правительство отказалось от выплат по царским счетам ученому, благородно оставившему свои сокровища на родине.
В 1923 году Голенищев основал кафедру египтологии в Каирском университете, а в 1924–1929 гг. возглавлял ее. Уникальный случай – русский ученый стал основателем египтологии. Владимир Семенович опубликовал том каталога папирусов каирского Египетского музея и до последнего дня жизни продолжал работать над своим главным трудом – большим исследованием синтаксиса египетского языка, которое осталось незавершенным…
Его дом был одним из интеллектуальных центров Каира. Французский египтолог Ж. Сен-Фар Гарно (впоследствии первый директор парижского Центра Владимира Голенищева) так писал о нем: «Голенищев был не только одним из самых сильных, но и одним из наиболее индивидуальных умов своего времени. В этом отношении, подобно Виктору Лорэ во Франции, он оказал всем нам неоценимую услугу, предостерегая против готовых идей и предвзятых теорий. Он сам служил примером. Деликатный и ис - кренний, он никогда при этом не задевал тех, кто придерживался иных взглядов… Оставаясь, несмотря на свой почтенный возраст, молодым и душой и телом, Голенищев в 1935 году был уже личностью легендарной… Какой другой египтолог открыл, опубликовал и перевел рукописи (уникальные!) столь большого числа литературных шедевров? Какие другие археологи, какие хранители музеев показали себя более компетентными и опытными собирателями, чем этот специалист по эпиграфике? Все эти качества, столь многообразные и блестящие, придавали ему в наших глазах неоспоримое превосходство».
В 1929 году В.С. Голенищев уехал в Ниццу, там он пережил Вторую миро - вую войну, а 9 августа 1947 г. скончался в возрасте 91 года. В 2006 г. в Каире ему был воздвигнут памятник. Здесь его хорошо помнят – пожалуй, лучше, чем в России, хотя коллекция Голенищева до сих пор является гордостью московского Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.
Известная на весь мир «Косметическая ложечка в форме плывущей девушки с цветком лотоса» из древнеегипетской коллекции В.С. Голенищева. Шедевр Пушкинского музея, выдающийся образец мелкой пластики времени царствования фараона Аменхотепа III.
Скульптура правителя Древнего Египта эпохи Среднего царства, Аменемхета III (1853 – 1805 до н. э.), высеченная из темно-серого базальта, – один из самых выдающихся памятников в египетской коллекции музея.
Владимир Голенищев
русский египтолог
«Получил командировку в Петербург энергичный, здоровый, полный сил Назаревский... В подмогу ему послан один из наших служителей, прежний кавалерист, человек расторопный и очень толковый... голенищевская кладь перевозится ныне из Эрмитажа преображенцами до Николаевского вокзала, и в полночь Назаревский со служителем садятся в товарно-пассажирский поезд, который через две ночи и день...привезет кладь и их в Москву. 224 ящика весят свыше 1300 пудов», – И. В. Цветаев в письме Ю. С. Нечаеву-Мальцеву, Москва, 4 апреля 1911 года.